Дорога до востребования

«Не доверяйте навигатору, едьте по дорожным указателям» — напутствовали нас в Холм-Жирковском районе Смоленской области. Еще лет 40 назад здесь вместо дорог были направления, и направлений этих было много. Но все они так или иначе вели к железной дороге, по которой шло основное движение. Из Смоленска через Дурово до Владимирского Тупика шла ветка, по которой трижды в день ходил тепловоз с вагончиком. Дальше от Тупика 72 километр начиналась сеть узкоколейных дорог.

Никто не считал ее протяженность, так как усы от основной колеи постоянно переносили на новые деляны, но говорят, сеть доходила до 140 километров. Построена была узкоколейка сразу после войны.

В лучшие времена все леспромхозы, сидящие на ней, отгружали до ста вагонов леса в день. Сейчас лес рубят частники, масштабы уже не те, рельсы от узкоколейки ушли на металлолом либо на хозяйственные нужды, дрезины ржавеют по дворам. И в любую деревню можно доехать по вполне хорошей дороге. По которой молодежь из этих мест и уезжает в поисках лучшей «городской» жизни.

А меж тем вокруг такая красота… чистый Днепр, только набирающий свою силу, аисты на гнездах, тихая мирная жизнь. И единственный переполох — «чужие, снимающие что-то вдоль уже нерабочей железной дороги» (единственный поезд отменили 1 января 2014 года). Чужие — это мы. «Ну свяжите их» — успокоил бдительных местных жителей глава поселения. Он знал, что это не «диверсанты», а журналисты, решившие объехать все Тупики России — населенные пункты, где в названии есть слово Тупик.

д. ВЕРХОВЬЕ

Начали мы свой маршрут, немного свернув с пути в деревню Верховье. Так как мы из Томска, не могли проехать мимо. В Верховье находится музей и мемориал 166 стрелковой дивизии, сформированной в Томске. Эту дивизию называли «пропавшей без вести».

С июля по октябрь 1941 года из 14 с половиной тысяч человек вышли из окружения меньше тысячи. И так как могил у этих солдат не было, их считали не убитыми, а пропавшими без вести. Мемориал и часовня — в Верховье были установлены томичами.

Ежегодно, начиная с 2006 года из Томска приезжает в эти места поисковый отряд, пытаясь найти и поднять безымянных солдат Великой Отечественной войны. С поисковиками не раз приезжала и съемочная группа томской телекомпании ТВ2. На сайте «Бессмертного полка» выложен фильм Дениса Бевза «Дивизия». «Бессмертный полк», кстати был придуман тоже журналистами телекомпании ТВ2 и в 2012 году.

В апреле этого года томский отряд, во главе с Максимом Елезовым, опять здесь работал. Но, как рассказал нам Максим, из поднятых шести останков, только у двух был солдатский медальон. Один оказался пустым, другой истлел настолько, что восстановить по нему имя не удалось.

В память о дивизии в Верховье есть Томская улица, был Томский совхоз и Томское сельское поселение.

— Вот на том, на чем вы сейчас приехали, еще 40 лет назад вы бы даже сунуться сюда не смогли, — рассказывает глава Богдановского сельского поселения Вячеслав Персидский. — Нам чтобы попасть на железнодорожную станцию в Канютино, если мне не изменяет память, поезд шел часов в 11 часов, нужно было выехать в 7 утра на тракторе и то не факт что доехали бы. А тут всего-то 14 километров. Дороги не было, только направление. Верховье, Батурино, Боголюбово, все ехали к железной дороге. По ней уже выбирались в Смоленск, Вязьму, Москву. Я учился в Смоленске и каждые выходные приезжал в Верховье к родителям. Переночую и в обратный путь. А сейчас дороги есть, только живут в основном глубокие пенсионеры, куда им ездить? В Холм-Жирковском районе по прописке девять тысяч населения, ну а если пересчитать, реально дай бог четыре тысячи осталось. Поэтому и не востребована стала эта железнодорожная ветка. Хотя когда ее планировали, еще до революции, хотели соединить с железной дорогой Рига-Москва. Вот тогда бы она точно работала.

Железная дорога во Владимирский Тупик построена графом Игорем Уваровым в начале ХХ века. Сейчас в Верховье проживает порядка 150 человек. А во всем Богдановском сельском поселении человек 500.

— Совхоз Томский упразднили. Потому что он перестал существовать. Затем было СПК Томское, его тоже упразднили. Потому что у нас теперь вообще сельского хозяйства нет, некому работать. Я был на протяжении 15 лет главой Томского сельского поселения. Помню приедешь в Смоленск за гвоздями, говоришь, что приехал из Томского. А мне отвечают, а что ближе (к Томску) гвоздей не нашлось. Томское поселение укрупнили, присоединив к Богдановскому в 2019 году. Сейчас я глава Богдановского сельского поселения. 

В кладовке у главы лежат старые, уже не нужные таблички. Одну из них мы с радостью приняли в подарок.

— Интересный какой герб на табличке. 

— Герб Смоленской области. Пушка и птица феникс.

На выезде из села останавливаемся. Здесь заброшенный каменный храм, у которого еще во время Великой Отечественной войны взорвали колокольню. С тех пор храм не восстановили.

Опустевшее гнездо аиста на водонапорной башне. И магазин, рабочий. Недавно, судя по объявлению, около него продавали с автолавки кур-молодок. В объявлении было указано, что стоянка автолавки — пять минут. Видимо, ходовой товар.

Возвращаемся на основную трассу через ту самую железнодорожную станцию Канютино, через которую три раза в день ходил пассажирский поезд по маршруту Дурово — Владимирский Тупик.

Сейчас о былом движении напоминает только куча бумаг, разбросанных в опустевшем стационном домике. Одна из них возвращает нас в год 1989. Заявление на выдачу билета по личным надобностям в Евпаторию, от «почетного железнодорожника», дежурного по станции Михайлова.

Как раз тут, пока мы снимали, деревенские трактористы нас заметили и доложили наверх с вопросом «что делать?».

д. НИКИТИНКА

В том, что все тут друг друга знают, есть масса плюсов. Так, нам сразу же подсказали, что по пути во Владимирский Тупик в деревне Никитинка живет Валерий Петров, работавший главным инженером узкоколейной дороги с 1986 по 1998 год. Заехали.

У Валерия Анатольевича, как у многих, куски рельсов от узкоколейки поддерживают забор, а во дворе стоит старая мотодрезина, на которой он и инспектировал вверенный ему лесоучасток.

— Берегу ее, все хотел переделать для широкой колеи, к друзьям ездить на охоту. Тут двигатель поставь, досочки подгнившие замени и можно ехать.

Некоторые владельцы дрезин действительно стали переделывать их под широкую колею. Ведь железная дорога теперь пустует, почему бы этим не воспользоваться. Железнодорожная ветка пока в отличном состоянии. Ведь накануне ее фактического закрытия эту ветку от Дурово до Владимирского Тупика капитально отремонтировали, заменив деревянные шпалы на железобетонные и отсыпав щебенкой. Причем, по слухам, возили эту щебенку в Смоленскую область аж из Сибири. Раз столько денег вложили, думали местные, значит направление перспективное. Так что отмена единственного поезда была как гром среди ясного неба. Что за стратегия такая никто не понял, но решили, что «правительству виднее».

— Узкоколейка была в моем ведении, — рассказывает Валерий Петров. — Была центральная магистраль, к ней подходили усы, по которым доставляли лес. Когда я пришел работать, по узкоколейке еще была деревня Самсоновка на границе с Тверской областью, домов семь-восемь были жилыми. Потом там уже оставалась одна бабуля и жила, пока не умерла. Теперь этой деревни нет. Заросла.

Самсоновка была не единственной деревней, возникшей на узкоколейке. В 60-ые годы на 13 километре была деревня Огоньки, где вплоть до 1960-х годов действовало исправительно-трудовое учреждение. В то время в лесу работали не только «вольные» лесозаготовители, но и заключённые. В 1960-х годах «зону» закрыли , Огоньки стали «вольным» лесным поселком, последние жители покинули его в 1980-х годах. Еще по узкоколейке была деревня Буково — подсобное хозяйство леспромхоза.

— Центральную ветку узкоколейки еще как-то содержали, пилили специальные шпалы. А усы, они же временные были. Лес выбирали, узкоколейку разбирали и переносили в другое место, где собирались дальше рубить. Перенос был делом непростым. У нас для этого была специальная бригада. А летом в помощь приезжали студенческие отряды. В частности, я, как главный инженер, их контролировал. Строили через овраги огромные мосты, из круглого строевого леса. Мосты были метров по 10 высотой. Тепловозы часто срывало в этих оврагах, люди выпрыгивали на ходу, чтобы не разбиться. Ведь если тепловоз с вагоном, груженным лесом, начинало катать туда-сюда по горке как качели, его не остановишь, пока сам не остановится. Много было случаев сходили тепловозы с рельс. Поднимали их.

— Раз приехал к нам какой-то замминистра, идет совещание и в этот момент упал тепловоз, зашел человек, докладывает. И этот замминистра, как я их называю, городской, говорит, а как же теперь быть, кран нужно вызывать, чтобы поднять? Тепловоз же 14, 18 тонн весом. Я говорю никакого крана не нужно. Мы их приноровились поднимать своими силами. Специально рельсы выпиливались, накладки делались из шпал и вытягивали тросами. Ставили тепловозы на узкоколейку, сшивали все и дальше ездили.

— Приехали однажды заготовители к нам. И бух, тепловоз на мостике провалился. Дёма машиниста звали. Он сидел, сидел в тепловозе, потом, когда его подняли, вернулся на станцию и говорит: лучше жить под солнцем, чем под землей. Уехал и больше не вернулся, и даже расчет не получил. Отважные люди были — машинисты тепловозов. 

— Когда я еще работал главным инженером, хотели мы приватизировать этот леспромхоз, сделать его частным, выкупить. Но нам не дало это сделать областное управление. Может быть, мы по сю пору существовали бы. Ну, нет сейчас этой узкоколейки, но сейчас же новая лесопильная техника, лесовозы. Узкоколейка чем была удобна — можно было заготавливать круглый год, а не то что ждешь зимник, пока дедушка мороз дорогу наладить…. Зато с новой техникой дешевле и проще. Но бросили людей, а надо было создавать, делать частные предприятия на этой базе, техники было много, базы огромные. А теперь эти же работники ездят в Холм-Жирки работать. Здесь ничего не осталось.

Трое сыновей Валерия выросли и тоже живут и работают в Холм-Жирковском. В Никитинке работы нет, народ занимается «огородами», рыбалкой и охотой. Валерий показывает коробочку, в которой собраны майские жуки. «Завтра в пять утра поеду на Днепр, голавля на жуков ловить».

д. ВЛАДИМИРСКИЙ ТУПИК

Главу поселения во Владимирском Тупике мы нашли очень быстро. Мегафона там нет, так что мы остались без связи. Но местные жители тут же подсказали, где видели синенький уазик Михаила Козела. Ударение на О. Михаил Владимирович приехал сюда работать по распределению из Беларусии в 1986 году 1 апреля. Он подчеркивает точный день своего приезда, чему-то про себя усмехаясь.

В общем, так тут и осел, работал в леспромхозе, теперь возглавляет поселение, где аж два Тупика — Владимирский незаметно переходит в Тупик 72 километр. И вот там уж точно тупик. За ним лишь насыпи от узкоколейки, которые рядом с деревней пока используются как дороги.

— Узкоколейка это была своего рода жизнь. По ней ходили и пассажирские вагоны. Поездку по ягоды, грибы организовывали официально. В диспетчерской леспромхоза вывешивалось объявление, что мол завтра в 6.45 утра на целый день в район деревни Починки отправляется вагончик за клюквой. Но было много и самодельных мотодрезин. Самую простую делали из бензопилы. Натягиваешь и она едет. У кого какая возможность была, из того и делали. Ведь не будешь же каждый раз леспромхоз просить. На сенокос всем нужно было, тут же все полянки вдоль узкоколейки были выкошены, не так как сейчас. Раньше все скотину держали. А сейчас шесть коров, наверное, осталось. Но, конечно, за самодельные дрезины мы ругали, они же едут, когда захотят, и тормозов часто не было. А там навстречу груз с лесом идет.  Разогнались, из-за поворота выехали, врезались в тепловоз. Случаев гибели не было, но повреждения, переломы получали.

Несмотря на выходной день, Михаил Владимирович спешит в райцентр по работе. Нужно привезти бетон на детскую площадку. В Владимирском Тупике есть школа и детский сад. Обслуживают они три ближайшие деревни. В школе 42 ученика, в детском саду — шесть человек. Поговорив, мы было отказались от «экскурсии» по Тупикам, чтобы не задерживать главу, но Михаил Владимирович настоял и правильно сделал, сами бы мы в хитросплетениях этих улиц не разобрались. Уж очень витиевато все расположено и где собственно заканчивается один Тупик и начинает второй — не понятно.

На стыке двух Тупиков проезжаем мимо заброшенного огромного здания пекарни. Когда-то тупиковский хлеб был знаменит далеко за пределами района. Несколько лет назад пекарня еще работала. Печь была на дровах, во дворе пекарни до сих пор лежат не расколотые чурки. Ощущение, будто сворачивали производство за один день. Раньше, как поясняет глава, тут жили полторы тысячи человек, в том числе сезонные рабочие. И в пекарне пекли не только хлеб, но даже торты.

— Раньше едешь в Смоленск, просят привезите вашего тупиковского хлеба. А сейчас в Тупики из Смоленска хлеб завозят (между ними по самой короткой дороге 177 км). Сейчас население в обоих Тупиках уменьшилось до 520 человек. Молодежь уезжает, старики остаются. Работать можно только в лесу. Частных лесозаготовителей немного, но есть.

На железной дороге, там где она заканчивается, горит семафор. Девять лет по ней уже не ходит поезд. Были редкие грузоперевозки, но сейчас, поговаривают, и их уже не будет. А семафор все еще продолжает работать. Только горит исключительно красным.

— Переложили рельсы, под них накладки резиновые, чтобы меньше шумело, тут за два года столько работы было сделано во время ремонта. А сейчас говорят, что нам не выгодно ее содержать. Ходили вагон три раза в день, было очень удобно, оно и сейчас было бы удобно, не у каждого же есть машина. Но мне кажется, осенью эту ветку уже сняли даже с грузоперевозок. Был такой разговор. Ибо нас же все время вызывают, смотрят в каком состоянии переезды. В общем, все идет к тому чтобы ее вообще скоро снять. Но пока не снимают, может из соображений безопасности.

— Ой, какая интересная крыша у дома.

— Это еще деревянной черепицей покрыто. Дощечки пиленные. Магазин был.

Рядом с заброшенным зданием магазина стоит новый мусорный контейнер. По деревенским улицам контейнеров теперь везде полно, мусор вывозят регулярно. Еще из благоустройства — подведенный ко всем, даже заброшенным земельным участкам, газ. Газ в деревню провели два года назад. Только вот в дом завести его должен сам домовладелец. А это 200-300 тысяч рублей. Мало у кого такие деньги есть.

— Ну, до границы земельного участка программа по подведению газа выполнена. А вот подключились в итоге мало кто. Человек 20, 30 всего. Ведь это минимум 200 тысяч. Так что газ есть, но продолжаем топить дровами. Угля у нас нет, центрального отопления тоже нет. Лес выручает.

На обратном пути из Владимирского Тупика замечаем наконец-то гнездо с аистом. Хозяйка дома, рядом с которым они поселились, говорит, что свили аисты гнездо в прошлом году. В этом впервые сели выводить потомство. Смеется, что у них, итак, трое детей и пятеро внуков. Один внук как раз недавно родился. Только вот перспектив для детей здесь никаких. Подростки во Владимирском Тупике так и говорят, что закончат школу и уедут.