Одна в Тупике

История последнего жителя бывшего поселка железнодорожников «Тупик 9 км»

Продолжаем рассказывать о Тупиках России. Эта идея привела нас теперь на железнодорожную станцию Сасово Рязанской области. Рядом республика Мордовия, где и находится бывший поселок железнодорожников «Тупик 9 км». Сейчас там живет бабушка. Одна. Предпоследнего жителя Тупиков, тоже пенсионера, несколько лет назад забрали дети.

Доехать до Тупика на 9 километре можно только по железной дороге. На так называемом «вагончике». Где мы с Татьяной Михайловной и договорились встретиться. Каждый день ездит она на этом вагончике в соседнюю деревню Кустаревка. «По мелочам, да внукам помочь». Автомобильной дороги в Тупик нет.

Билет из Сасово до Тупика стоит 102 рубля. Ехать примерно 45 минут. Вагончиков оказалась два.

Остановка «Тупик»

Подсаживаюсь в один из них к двум женщинам. Они возвращаются на «15 км» с покупками. Среди покупок: лопата и крышка от унитаза. Похоже, это хиты продаж здесь. В соседнем ряду едут пассажиры с точно таким же набором. Крышку от унитаза в деревнях используют в уличном туалете. Кладут на приступочку с дыркой.

— Тупик 9 километр относится к республике Мордовия, а наш 15-ый, хоть и дальше, опять к Рязанской области. Как так получилось, то мы не ведаем. Так что Сасово — это наш районный центр. Мы сюда ездим в сбербанк, в больницу, кто-то на работу. Утром уезжаем, все дела сделали и поехали обратно домой.

— Вы, наверное, друг друга в этих вагончиках знаете? Татьяну Михайловну знаете?

— Таню? Конечно. Она в соседний вагончик садится. Мы покажем, как она выглядит, когда подъедем к Кустаревке. Утром она садится, в обед возвращается. У нее же козы, их не бросишь.

Татьяна Михайловна садится в Кустаревке в электричку не одна, с дочерью, приехавшей навестить маму из Саранска. На саночках они везут старый палас. В сумке продукты и банки из-под козьего молока.

Не успеваем разговорится, как уже приехали. Выпрыгиваем прямо в снег, благо его немного. И по рельсам идем еще с километр до единственного здесь жилого дома. Строений в Тупике вообще немного. Оказалось, много лет назад тут произошел пожар, и большая часть домов сгорела. Никто не погиб, но дети после пожара отстраивать дома родителей заново не стали и просто вывезли своих стариков на большую землю.

— У нас тут раньше было много народу. Человек сто! И на станции работали, мыли вагоны, была вторая железнодорожная ветка. И лесоперерабатывающий завод был. На нем делали оконные рамы и срубы. Потом грузили их в вагоны и отправляли даже в Москву. Потом случилась перестройка, так всё и перестроилось. Остались жить одни старики, после пожара и они уехали. А мне ехать некуда. Дочка вторая у меня с внуками в Кустаревке живет в маленьком домике: кухня да комната. Где я там, у порога что ли лягу?

Сама я работала на 15-м километре. Ездила туда на поезде, или с пригородным, а летом пешком ходила, вдоль рельс по обочине. Работала на приеме-сдаче вагонов.

— А эти два вагончика у вас не пытались отменить, они же явно нерентабельны?

— Ой! С этими вагончиками нам нервы помотали будь здоров. Народу мало тут стало и был у нас один начальник вокзала в Сасово, задумал он обедешный вагончик отменить. А со мной тогда в Тупиках внуки жили, им в школу нужно. Я даже Путину жалобу писала. Лично в руки с уведомлением. Получил! Ответил мне, что в течение месяца ждите ответа. А тут пока я ждала, ехала с проверкой комиссия с Московской железной дороги, я их остановила, мол так и так. Говорю, у меня тут два внука, девочка — инвалид по зрению. Они, мол, не переживайте и довезли нас до Кустаревки. А то мы к тому времени уже два месяца как пешком ходили. Я утром с ними на электричке уезжала, а вечером, мы сами возвращались по линии. Но отстояли! Восстановили нам поезд.

— А не страшно тут по линии идти, тут же зимой даже спрыгнуть некуда, только в сугроб.

— Так, а сейчас мало поездов ходит. И я всех их расписание знаю. Кстати, раньше по нашей ветке ездил даже вагон-клуб. Там в вагоне был типа зрительный зал, можно было кино посмотреть. Тут же поликлиника, врач сидел. И магазин. Один раз в месяц он ездил. Можно было сразу одним махом: посмотреть кино, отовариться и к врачу сходить.

Ой, а вы что про меня кино снимаете что ли? Вот лучше про кого кино снять, про одного мужчину с Москвы. Он надо мной шефство взял, спасибо ему огромное, помогает. И газ привезет и сено привезти поможет. Есть такой, Владимир Ушаков. Вы запишите. Он из местных, жил в другой деревне, и все мечтал в Тупики перебраться. Нравилось ему здесь. Он даже сруб себе купил, ну а потом решил воздержаться, сказал, ребятишки пусть пока подрастут…

Ну вот мы и пришли.

«А мне ехать некуда»

36 лет живет Татьяна Михайловна в этом доме. Сейчас он уже совсем покосился от старости. Домик маленький, одна комната перегорожена на две. Крохотная кухонька. На окне герань и денежное дерево. Последнее, правда, «не помогает». В доме 13 кошек! Всех жалостливая Татьяна Михайловна подобрала в Кустаревке. Одна кошка без лапы.

Пенсии в 14 тысяч едва хватает прокормить такое хозяйство. Хорошо хоть в этом году не пришлось покупать сено для коз — прошлогоднее еще не съели. Один тюк — 800 рублей. Да еще доставить нужно. С доставкой ей помогают: «Мир не без добрых людей».

— Хотели нам тут свет отключить. Спасибо, тоже были звонки, помогли. В Москву даже звонили. Отстояли. И электрики — молодцы ребята, не оставляют меня одну. Если вдруг какая поломка или дерево на линию упало, приезжают, чинят.

— А вы только за электричество здесь платите? И налог на землю и дом?

— Нет, налоги я не плачу. Это ж не мой дом. Чужой. А кому он принадлежал, уже умерли. Ну и кому этот дом нужен? Один раз присылали бумаги на землю, копейки, а потом перестали. Так и живу тут 36 лет. Спасибо людям помогают. Вот и Володя приезжал, проводку мне переделывал, и, извините, никогда денег с меня не брал. Он даже мне однажды прислал денег. Я говорю, ой, Володя, не надо. А он в Бога верующий, вот в чем дело…Или та же Валя Горохова со Студенца, сено с мужем мне постоянно привозят, на снегоходе. Вот довезут, например, до Сасово эти тюки сена, а оттуда они мне привозят. И складывать помогают.

А один раз машины не было, дорога непролазная, даже лесник, он лес тут валит, совсем чужой человек, дал свой большой Урал, а к нему дал трактор, чтобы мне сено привезли. Я ему потом благодарность писала в газету. Обижаться не на кого, все помогают.

Татьяна Михайловна рассказывает, как любит здешние места — лес, болотце, где раньше водились караси, да сейчас, к сожалению, оно заросло, тишину, своих коз…. И тут же говорит, что устала так жить, все-таки возраст, 73 года.

Уехала бы, если б дали благоустроенную квартиру в Кустаревке, поближе к внукам. Да кто ж ее даст? Давно еще в Ульяновской области она стояла в очереди на получение жилья. «Всё говорили, вот достроим пятиэтажку и сразу получите в ней квартиру. Но строют, сдают, да все по блату раздают». Так она квартиру и не получила.

— Вот присоседилась в эту конуру, тут и сижу. Пока руки-ноги ходют, а там видно будет. Ну я тут прожила 36 лет, конечно, привыкла. Да и сейчас возраст такой пожилым людям, нежелательно на новое место перебираться. Обычно говорят долго не живут после этого. А я не хочу умирать, я еще хочу пожить!

— А если болеете, что делаете? Скорую ведь сюда не вызовешь.

— Да, скорая сюда не доедет. Её можно только в Кустаревку вызвать. А до Кустаревки самой нужно добираться. Болела я прошлый год, три месяца нога отказывала, дочь приехала со мной здесь была. Внуки приезжали, помогали. Продукты мне привозили, обмывали меня. Фельдшер в Кустаревке уколы назначила и мазь выписала. А по больницам я ходить не люблю, вот сколько живу ни разу не ходила в больницу и не надо мне это. Тьфу, тьфу!

Пожить хочется еще по одной причине. Мечтает бабушка разыскать свою давнюю любовь. В последний раз, когда звонила в Минск на квартиру, где тот жил, ответили, что такой здесь больше не живет. А куда съехал — не ответили.

— Вот так получилось в моей жизни, что я прошляпила хорошего человека и вышла замуж за пьяницу. Может это у меня перед смертью, но появилось такое сильное желание его найти. Вот так лежишь иной раз и думаешь, Господи, ну помоги мне его найти. И вот Господь прислал мне вас. Может вы поможете? Коротких Анатолий Михайлович, 1948 года рождения, 17 января. Бывший военный, танкист, в Ульяновске учился. Там мы с ним и встретились... Мне нужно многое ему сказать… Я один раз позвонила, но там очень дорого звонить в Минск, а у меня денег на телефоне было мало, и нас разъединили. Я ничего и сказать-то ему не успела. Мне бы, дуре, адрес ему свой сразу продиктовать. И где теперь его искать. А мне хочется! Вот хочется его отыскать, почему сама не знаю.

«Живем одним днем»

Дома дочь Лариса топит печку. Сложил ее внук по инструкции из интернета. На стене фотографии. Все бабушкино достояние: две дочки, четыре внука и даже правнук уже есть.

— Ой, господи, господи… Живем тут. Зима вот началась. Зимой, конечно, скучно. Летом повеселее. Но комары зато нас мучают. Вы бы летом приехали — тут красиво, весной особенно. Мне так нравится апрель… Что дальше нас ожидает, мы не знаем. Живем одним днем.

На улице быстро темнеет. Прошу показать Ларису, заранее, еще посветлу, где мне в вагончик садиться. Станции-то как таковой здесь нет. Беспокоюсь, что электричка мимо пролетит. Ведь в Тупиках вечером много лет как никто уже не садился.

— Поезд обязательно остановится. У него расписание. Он обязан. Даже если никто не стоит. Потому что здесь живет народ. И даже если бы тут никто не жил, нужно чтобы они этот Тупик официально закрыли. Вы не беспокойтесь, сейчас тут фонарь включат. А вон там есть лавочка.

— Где лавочка, не вижу? Вот эта! Я бы ее даже не заметила. Это у вас типа перрон?

— Нет, перрон — это на чём мы стоим, вот тут под снегом. А лавочка — это, считается, платформа. Мамка все переживает, что привезли большое табло с указанием станции, а лучше бы будочку сделали хоть маленькую от дождя и снега.

Татьяна Михайловна выходит проводить за калитку, машет на прощание и мы расходимся каждый в свою темноту. Я идут по железной дороге вдоль совершенно черного леса. Куда идти — указывает только лампочка вдалеке. Немного страшно. Рассказывали, что тут и волки, и рыси водятся. Звонит сестра, мы с нею обе выросли на железнодорожной станции, советует махать поезду фонариком, чтоб заметил. И когда слышу приближающийся локомотив, включаю на сотовом фонарик и усердно им машу. Гудок. Один. Второй. Значит заметили. Сажусь в вагончик, в нем пусто. Я единственный пассажир.