Доктора философских наук Владимира Волкова в 2022 году уволили из двух сельских школ Владимирской области после того, как на него поступил донос. Учёный обсудил со школьниками так называемую «СВО» и свое отношение к путинской власти. «НеМосква» поговорила с ним о том, как он, преподаватель из Москвы, оказался во Владимире, зачем пошёл в школу работать и что думает о будущем России.

 — Можете рассказать немного о себе. Знаю, что во Владимирскую область вы переехали после увольнения из Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма, где заведовали кафедрой управления. Почему такие перемены?

 — После окончания педагогического института я практически всю жизнь работал в высших учебных заведениях. Ещё во время распределения мне предложили должность второго секретаря райкома комсомола в одном из райцентров Марий-Эл. Но в последний момент, когда меня утверждали в обкоме комсомола на эту должность, я от работы комсомольским чиновником отказался и уехал в марийскую деревню работать учителем в школе, «сеять разумное, доброе, вечное».

— То есть, у вас был опыт работы в школе?

 — Да, мы с женой учились вместе, сразу после последнего экзамена поженились и уехали в эту глухомань. Дали нам служебную квартиру, обычную деревенскую избу с русской печкой. Туалет на улице, вода в колодце, мыши, клопы, тараканы – все прелести сельской жизни. В магазине, кроме водки и рыбных консервов «Килька в томате» больше ничего. Даже хлеб нам не продавали, так как мы не имели отношения ни к колхозу, ни к лесхозу. Гнилая интеллигенция. В школе я проработал год. Меня пригласили работать на кафедру философии, жену — на кафедру истории, и мы перебрались в областной центр. Потом – традиционный путь преподавателя в вузе: повышение квалификации, аспирантура в Ленинграде, защита кандидатской в ЛГПИ им. Герцена. Жена училась в аспирантуре в Москве, защитила кандидатскую. Жили в общежитиях с маленьким ребёнком, шансов получить квартиру не было совсем. Пригласили нас работать в вузах Смоленска, обещали квартиру, но так и не дали. Сейчас это звучит, наверное, странно, но в те времена квартиры именно «давали». Кто-то жил в шикарных квартирах, кто-то прозябал в бараках и засыпушках. Купить квартиру было нельзя, квартира не была в частной собственности, всё жильё было государственным. Да и зарплаты у преподавателей были такие, что они жили «от зарплаты до зарплаты». В одной из командировок меня пригласили на работу в Балашовский педагогический институт, где мы, наконец, обрели квартиру. Уехали из Смоленска «в глушь, в Саратов». Но даже не в Саратов, а в Балашов. В вузе сначала работал доцентом, потом деканом одного из факультетов. Именно в Балашове я начал серьёзно заниматься политикой. Произошло это совершенно случайно. Все восьмидесятые я упорно и настойчиво работал в спецхранах. В этих отделах хранилась литература, которая была недоступна обычным смертным, — так называемая антимарксистская, буржуазная литература, изданная за рубежом. Опираясь на эти источники, написал кандидатскую. Затем начал работать над докторской. В те времена становится популярной идея «социализма с человеческим лицом». Это были годы горбачёвской перестройки, конец 80-х. Происходило резкое переосмысление того, кто мы, откуда мы, кто виноват, что делать. Это было время дискуссий, возникла возможность свободно выражать свою позицию, мнение, точку зрения. Я публиковал статьи в местной газете, выступал на радио, делал аналитические обзоры. Однажды ко мне пришли «люди с улицы» и попросили их возглавить. Я уже не помню, как они назывались. Кажется, группа содействия перестройке. Короче говоря, это были люди, которым была ненавистна власть КПСС, они хотели радикальных перемен. Я сказал им, что никогда не был политиком, и могу только статью написать или где-то выступить. Как философ, как историк. На что они мне ответили: мы читали и слушали вас. Возглавьте нас, нам нужен такой человек как вы.

Это была зима 1990-1991 года. Я только что вышел из КПСС после позорных событий в Грузии и Прибалтике. Стоял в пикетах, протестуя против убийства мирных людей сапёрными лопатками в Тбилиси, посещал различные собрания. Страна бурлила. Провёл в институте организационное собрание, на которое заявились и кгбшники, и представители горкома и райкома КПСС. Однако мне удалось их выпроводить, и мы создали первую в городе политическую организацию, оппозиционную КПСС. В это время как раз и появились «старые большевики» с доносом и требованием: доцента Волкова из пединститута выгнать, так как он развращает нашу молодёжь. Волков — враг народа, пятая колонна и дерьмократ. Мы начали издавать свою газету. Называлась она «Балашовский вестник». (Кстати, её номера сейчас хранятся в историческом музее города Балашова). Распространяли газету бесплатно, она мгновенно расходилась. В то время КПСС ещё обладала монополией на власть. Газету нам печатать в типографии Балашова запретили, и мы вынуждены были ездить в типографию соседней области, в Борисоглебск. Даже сделали для этого специальный чемоданчик. Довольно быстро мы создали Балашовское отделение Демократической партии России. Я проводил собрания, митинги, организовывал пикеты, писал в газету статьи и заметки. В газете мы разоблачали махинации и преступления местных чиновников и руководителей предприятий и учреждений. Нам часто угрожали, иногда избивали. О митингах я сообщал администрации города и милиции заранее. Нам обычно выделяли какие-то участки на пустырях за городом, при этом снимали автобусы с маршрутов, чтобы люди не смогли туда добраться. Но митинги всегда были многолюдными, желающие приходили туда пешком. В то время людей очень интересовала политика.

Вообще, конец 80-х и начало 90-х — интересное время, тогда мы впервые могли свободно дышать, мыслить, говорить. Собрания наши запрещали, но мы проводили их на дому, у кого-нибудь на квартире. Я тогда был в Балашове очень популярной личностью. Мне даже предлагали избраться в Верховный Совет СССР. Моими конкурентами были постоянно избиравшиеся туда председатель колхоза и директор комбината плащевых тканей. Но я выставлять свою кандидатуру отказался. Меня больше привлекала научная и преподавательская работа. В 1993 году я с семьёй переехал в Иваново. И здесь я тоже неожиданно для себя стал заниматься политикой. В 1994 году возглавил Ивановское отделение партии «Демократический выбор России», был помощником депутата Государственной думы Егора Гайдара, даже избирался в Госдуму по партийному списку.

С середины 90-х годов политическая ситуация в стране стала резко меняться, во власть хлынула криминальная братва и бывшая кпссная номенклатура. Однако с политикой я не порывал: публиковал статьи, общался с депутатами, читал лекции, давал интервью, выступал на митингах, боролся с коммунистами, фашистами, националистами, ура-патриотами. В 2010 году подписал известное обращение «Путин должен уйти», в 2014 году был одним из активных участников создания Конгресса интеллигенции, который первым выступил против аннексии Крыма и разжигания милитаристского психоза.

— Получается, что и раньше на вас оказывалось давление. Можете рассказать подробнее про тот донос в школе, из-за которого вас уволили?

— В последние годы я преподавал в Москве, в Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма на Полежаевской. Там повышали квалификацию работники культуры со всей страны, люди с высшим образованием, была аспирантура, свой докторский совет по защите диссертаций, мы издавали свой журнал. Работали в академии доктора наук, профессора, известные не только в стране, но и в мире. Однако, видимо, кому-то приглянулось здание академии в центре Москвы, и буквально за несколько лет академию развалили. Практически все, кто там работал, уволились. В это время я переехал с семьёй во Владимир. В 2015 году у меня обнаружили рак желудка, сделали операцию, потом начались осложнения, сделали ещё три или четыре операции. В сентябре 2014 года я лежал в реанимации, осложнения были «несовместимы с жизнью», я постепенно умирал. Жене врачи сказали, что я не выживу. Шансов выжить не было никаких, как признался мой лечащий врач. Но я каким-то чудом выжил и пошёл на поправку. Месяц лежал в реанимации, потом начал постепенно выздоравливать, восстанавливаться, получил инвалидность и прекратил работать в вузах. Сначала работал на дому, преподавал философию, культурологию, социологию, политологию, историю, религиоведение, риторику и пр. Осенью 2022 года решил предложить свои услуги ещё и школе. В районном отделе образования мне сказали, что во многих школах некому вести историю, обществознание и английский. Я согласился поработать в двух школах. Нагрузка была по шесть уроков в день, школы были в разных сёлах, одно в 30 км от города, другое — в 15-ти. Туда нужно было ещё добраться на автомобиле.

И тем не менее мне было приятно там работать. С учениками и с учителями сразу наладился контакт. Да и с администрацией у меня были хорошие отношения. До определённого момента. В школах и учителя, и ученики так или иначе, обсуждали события в Украине. Даже маленькие дети знали, что такое СВО, кто такой Зеленский, что «наши воины храбро воюют с фашистами, с бандеровцами». Меня удивляло, что даже маленькие дети лет десяти обсуждают события в Украине. Конечно, всё это они слышали от родителей и из телевизора. Однажды ученики 7 класса одной из школ спросили меня, как я отношусь к Путину и к тому, что происходит в Украине. Я им объяснил, что Путина я не люблю и считаю его преступником. Его политика мне не нравится. Он превратился в диктатора, узурпировал власть. В нормальном цивилизованном обществе президента избирают максимум на два срока. Там всегда можно переизбрать президента. Путин единолично правит страной более двадцати лет, и конца этому не видно. Переизбрать его невозможно. В нашей стране нет честных и прозрачных выборов, не соблюдается принцип разделения властей. Путин развязал войну против соседнего суверенного государства, напал на него. Развязал войну против миролюбивого государства, которое ни на кого не нападало. Нападение на соседнее государство, убийство его граждан и захват чужой территории — международное преступление, нарушение норм международного права. Иначе говоря, Путин совершил преступление и должен быть наказан за это. Когда семиклассники всё это услышали, то это было для них шоком. Они были уверены, что Путина нужно любить только за то, что он Путин. Кто-то из детей рассказал об услышанном своим родителям, родители пожаловались директору, что я развращаю молодёжь.

На следующий день меня прямо с урока вызвали к директору. И мы с ней беседовали минут 20. Она вместе с завучем стала убеждать меня, что война эта справедливая и оборонительная, так как НАТО давно зарится на наши богатства и хочет нашу страну уничтожить. И если бы не мы, то там были бы солдаты НАТО. Я задаю встречный вопрос: и сколько же россиян убили солдаты НАТО? Нет ответа. Мне говорят: наши мальчики там герои, они за Родину воюют. Я отвечаю: вы уже получаете гробы с фронта, уже похоронили несколько своих бывших учеников. И это только начало. Гробы с трупами будут идти так же, как и во время войны с Афганистаном, так же как и во время войны с Чечней. И вы считаете, что это нормально, что защищать интересы Отчизны, можно, только воюя на чужой территории? Сейчас молодые ребята гибнут ни за что, ни про что, их используют как пушечное мясо. Матери их для того растили, чтобы они лежали на кладбищах? Или же для чего-то другого?  Мне отвечают: нет, они патриоты, они герои, они отстаивают интересы нашей Родины и так далее. Короче говоря, и директор, и завуч повторяли лозунги ура-патриотов, которые они слышали в телевизоре. Разговор закончился ничем.

На следующий день я поехал в другую школу, мне там вообще ничего не объясняли. «Понимаете, нам позвонили, мы ничего сделать не можем. Не могли бы вы написать заявление по собственному желанию?» Конечно мог бы, говорю я. Я ведь рассчитывал на то, что помогу вам, поскольку у вас нет учителей, которые бы преподавали эти предметы. И непонятно, кто будет преподавать, если я уйду. Деньги за эти уроки, как вы знаете, я получаю смешные. Но поскольку по политическим соображениям я вас не устраиваю, то за это место я не держусь и ухожу.

Таким образом, всё возвращается «на круги своя», я снова развращаю молодёжь.

— Как ученики восприняли ваш уход?

— Я сидел в учительской и ждал, когда мне оформят все документы на увольнение. Ребятишки собрались вокруг меня и выражали сожаление, что я больше не буду вести у них уроки. Я им сказал, что не устраиваю администрацию. С родителями я не встречался, потому что в школу родителями пройти трудно. Но предполагаю, что большинство из них — ура-патриоты. Почти все они одурманены телевизором и государственной пропагандой. Только с одной «родительницей» удалось побеседовать в начале сентября. Она сказала, что ее сын в восторге от моих уроков. После первого урока он заявил, что-что я лучший преподаватель в этой школе. Учителя же открыто не выступали и не поддерживали меня. Я понимаю, что они подневольные люди. Зарплата в сельской школе мизерная, работать в селе больше негде. И если тебя из школы выгонят, то что делать? Картошку сажать да грибы-ягоды собирать? Поэтому люди и молчат, даже если думают иначе. Но, как правило, они воспроизводят то, что видят, и слышат в российском телевизоре.

— Как вы думаете, почему люди так поддаются пропаганде?

— Сейчас профессиональные политтехнологи работают, поэтому люди очень многому верят. Обработать их сознание довольно легко. Пропаганда ложится на благодатную почву. Подъём ура-патриотизма вполне естественен. Уже в начале 90-х у бывших советских людей стал быстро формироваться своеобразный комплекс неполноценности. Жили в сверхдержаве и вдруг оказались где-то на обочине цивилизации. Гордились наукой, медициной, образованием, бесплатными квартирами, бесплатным здравоохранением, Гагариным. В лихие девяностые великую державу развалили. Запад развалил и демократы, поэтому ему нужно отомстить. Либералы — пятая колонна, враги народа. А Путин страну с колен поднял. И мы теперь снова своей страной гордимся, благодаря Путину. И чем же вы гордитесь? —  задаю я вопрос. Ну как, мы же самая большая страна в мире. У нас много природных богатств. НАТО хочет их отнять, а нас превратить в рабов. А зачем Западу у вас что-то отнимать, на вас нападать, превращать вас в рабов? Не проще ли Западу просто купить у вас все необходимое? Зачем вас завоёвывать? Чтобы потом кормить вас? Если Россия — одна из самых богатых стран мира, то назовите какой-нибудь российский товар, за которым на Западе выстраиваются огромные очереди. Нет такого товара. Кроме нефти и газа, и предложить-то нечего. А по уровню и качеству жизни населения Россия впереди планеты всей? Пытались догнать по уровню ВВП на душу населения Португалию, Мексику, но так и не догнали. Перестали догонять, так как задача невыполнима. Но люди над этим не задумываются. Они считают, что мы самые-самые, в авангарде человечества, а все остальные страны загнивают. И скоро закончат своё существование. Прямо как в Северной Корее, жители которой твёрдо уверены, что они первыми побывали на Луне и являются чемпионами мира по футболу.

— В школах открывают «Движение первых», Юнармии. Туда дети идут. Что они там находят?

— Есть люди, которых специально готовят к войне. У нас кадетские корпуса сейчас везде пооткрывали и там готовят пушечное мясо. У нас нет просто патриотического воспитания, есть только военно-патриотическое. Я тебя заставлю Родину любить! Матери довольны — из ребят настоящих мужчин делают, мужчин, умеющих постоять за себя. Молодых ребят готовят к тому, чтобы они обороняли страну, защищали ее где-нибудь на чужой территории. Где угодно: в Польше, Финляндии, Венгрии, Афганистане, Сирии, Грузии или Украине. Врага всегда можно назначить, просто указать на него пальцем. Тот, кто вчера был братским народом, сразу превращается в укров, бандеровцев, нацистов и фашистов. Иначе говоря, молодое поколение учат не рассуждать, не мыслить, не сострадать, но убивать, убивать и убивать. Есть мощная система промывания мозгов, она существует и в школе. На нас все хотят напасть, а мы только обороняемся. Мы никогда ни на кого не нападали, а если уж участвовали в войнах, то всегда побеждали. Такие взгляды сплошь и рядом высказываются различными слоями населения, и взрослыми, и детьми.

— Да, тут недавно Путин дал интервью американскому журналисту.

— Путин никогда не блистал знаниями, у него нет хорошего образования — в школе он был троечником, в студенческие годы любил пиво пить, как он сам однажды выразился. Но к этому в последнее время еще и старческий маразм добавляется, с годами мозг ветшает. Историю он не знает, часто её перевирает, кто-то ему его речи пишет, где-то он сам что-то краем уха слышал. Всё это он и выворачивает наизнанку. Путин никогда не участвовал в публичных дискуссиях, дебатах, спорах, не полемизировал. Он боится, чувствует себя очень неуверенно, если кто-то задаёт ему неудобные вопросы. Если же говорить о российском населении в целом, то историческое образование и в школах, и в вузах слабое. Мало кто действительно глубоко разбирается в истории, тем более, что история постоянно фальсифицируется. Я сам исторический факультет окончил и помню, что, наверное, около 90% информации, которую нам давали, это ошибки, ложь, замалчивание, фальсификация. Сейчас в мир пришли новые поколения. Многие молодые люди вообще не знают, что такое Советский Союз, как жили люди в это время. Не знают, кто такой Ленин, Сталин, Хрущёв, Горбачёв, Ельцин, Берия, Гайдар. И это прискорбно.

— То есть исходя из сказанного, историком быть трудно в наше время?

— История — это память о прошлом, это всегда интерпретация тех или иных событий и фактов. Сама по себе история — довольно трудная дисциплина. Потому что есть то, о чём мы никогда не узнаем. Есть то, что дошло до нас в каких-то фрагментах, в обрывках, как это интерпретировать никто не знает. Есть то, что сознательно фальсифицируется, как правило, в угоду власти. Вот у Путина всё начинается с Рюрика. Но если говорить о серьезной истории, то единственный источник, из которого мы черпаем сведения о «начале Руси» — «Повесть временных лет». Но что в этой «Повести» миф, выдумка, а что отражает какие-то реальные события, толком никто не знает. История — это всегда история людей, их действий или бездействия, их нравственного выбора между добром и злом. Это не игра на шахматной доске. Могущество, основанное на лжи, немногого стоит. Даже если это могущество связано с обладанием ядерным оружием. Невозможно встать по ту сторону добра и зла и наблюдать за миром со стороны. Эпоха, когда побеждают циники, прагматики и нигилисты, по-прежнему пронизана нравственностью. Человек всегда вынужден делать нравственный выбор. Так будет, пока он остаётся человеком. Изучать историю, опираясь на художественные произведения, не стоит: литература и кино — не исторический источник. Мы не можем исследовать эпоху Александра Невского по фильму Эйзенштейна “Александр Невский” или войну с Наполеоном по книге Толстого “Война и мир”. Но размышлять об истории можно под влиянием чего угодно. К примеру, прочитав книги Вальтера Скотта или Виктора Гюго, увидев картины Репина или Верещагина, прослушав произведения Вагнера или Рахманинова, посмотрев сериалы “Чужестранка” или “Викинги”. Сейчас дети в школах изучают историю по Мединскому. Это история побед и героев. Всё постыдное, спорное, неудобное, ужасное из истории изымается, замалчивается, искажается.

 —Я так понимаю, вы сейчас записываете свои лекции в интернете? О чём рассказываете? Трудно было? Одно дело говорить перед аудиторией, другое в объектив камеры?

— Я в интернете уже давно работаю. Когда работал в Новом университете в Москве, там было только дистанционное образование. Это был 2008 год, и уже тогда было дистанционное образование. Я преподавал студентам из различных регионов страны, там, где были филиалы этого вуза. Студенты сидели в аудитории, и они могли мне задавать вопросы. Или я им задавал вопросы. Мы беседовали. То же самое и сейчас. У меня ученики, студенты в США, Англии, Франции, Швейцарии Кипре, России, Украине. Трудно ли преподавать в интернете? Преподавать вообще трудно, но интересно. Нужно всегда быть в форме, и это заставляет напрягаться. Лекции я не записываю, я читаю слушателям вживую, on-line.

Сейчас вообще всё образование в основном уходит в интернет. Потому что классический университет или классическая школа уже перестают выполнять те функции, которые должны были бы выполнять. Классические вузы не успевают за быстроизменяющимся миром, часто готовят специалистов, которые слабо востребованы или вообще не востребованы на рынке труда. На смену нам приходит совершенно другое поколение людей, поколение, которое живет в виртуальном мире. Прошли те времена, когда я ездил в командировки в филиалы вуза, чтобы читать студентам лекции, принимать экзамены. Ушло то время, когда я добирался до аудитории тремя видами транспорта, брал книги в библиотеке на две недели. Сейчас, если мне нужна книга, я через три минуты уже читаю её с монитора. То же самое с учениками: мы общаемся в любое время суток, они живут в любой точке земного шара. У нас зачастую образование связано с воспитанием, с идеологией, а современному человеку гораздо важней получить хорошую, нужную, востребованную специальность, профессию, чтобы выжить в современном мире, адаптироваться к быстроизменяющейся действительности. Зачем ему все эти воспитательные мероприятия, беседы о важном, вышагивания строем, клятвы вождю?

— Многие сейчас сравнивают это время то со сталинским, то с брежневским или андроповским временем? Вы можете провести параллели?

— Сейчас совсем другая историческая реальность, но Путин проводит довольно странную политику, пытается воссоздать империю то ли царскую, то ли большевистскую. Пытается воссоздать империю, но времена империй давно прошли. Вернуться в прошлое невозможно, история не повторяется. В 90-е годы предпринимались неимоверные усилия для того, чтобы страна была действительно цивилизованной европейской державой. Пытались создать нормальную конституцию, обеспечить разделение властей и периодическую сменяемость власти, политического плюрализма, уважение прав и свобод личности, незыблемость частной собственности. Сейчас при Путине всё скукожилось. В результате мы имеем криминальное государство, которое построено совершенно по другим основаниям, на других принципах.

Страна живёт по понятиям. Есть привилегированные, неприкасаемые, для кого закон не писан. И есть люди, которых всегда можно обвинить в чём угодно, подобрать статью. Занимаешься бизнесом, значит, спекулянт. Само понятие «спекуляция» возвращается, хотя в современном обществе это анахронизм. Мы знаем, что в брежневском СССР была система коллективного управления. Да, был генсек, но было и Политбюро. А сейчас всё решается единолично Путиным. Вроде бы вертикаль власти, за всё отвечает один человек, но на самом деле средневековый феодализм. Есть местные царьки, которые вообще никому подчиняются. Типа Кадырова. Путину выгодно, что есть Кадыров, Кадырову выгодно, что есть Путин. Они до времени друг друга поддерживают, хотя в любой момент могут откреститься друг от друга и взяться за оружие. Пригожин, кстати, именно это и сделал, поплатившись в итоге жизнью.

— У вас были мысли уехать?

— Да, мне предлагали, особенно после того, как меня выгнали из школы и лишили возможности преподавать. И в школу, и в вуз мне сейчас дверь закрыта. Меня постоянно предупреждают, чтобы я не высовывался и сидел тихо. Раньше даже угрожали. Загремишь, мол, в тюрьму за свои убеждения. Во время ГКЧП открыто призывали население вешать меня и моих соратников на фонарях. Однако мне уже не 20 лет. За границей меня никто не ждёт, нет у меня там ни родственников, ни знакомых, ни друзей. Стабильной и гарантированной работы у меня нет. Я инвалид и привязан к больнице. Переезжать нужно куда-то и жить там на что-то. Пока никто мне ничего не предлагал. Я прожил довольно долгую жизнь. В этой жизни было всё, она меня постоянно била по голове, хотя были светлые и приятные моменты. Три года назад от ковида умерла жена, несколько месяцев назад умер старший сын. В этом году, если доживу, мне исполнится 70 лет. Я уже прошёл огонь, воды и медные трубы, запугать меня чем-то невозможно. Терять мне тоже нечего, поскольку у меня ничего нет. Я прирос уже к этой земле. Как женщина прирастает к мужчине, а мужчина к женщине. Как там у Шевчука? Родина-уродина, но она мне нравится. В середине 90-х ездили мы по сёлам, посёлкам, городкам Ивановской области, во время избирательной кампании. Заехали в посёлок, в котором закрылось единственное предприятие, на котором все жители работали. На улице жуткий мороз, вода только в колодце, дома не отапливаются, из окон торчат трубы буржуек. В доме культуры холод собачий, все сидят в пальто и валенках. Артисты на сцене в костюмчиках и платьицах, а за кулисами согреваются коньяком. Сидят эти россияне в зале и плачут от избытка чувств, так им концерт понравился. Принесли нам банки с вареньем и солёными грибами в знак благодарности. Денег тогда ни у кого не было. И эти же россияне с воодушевлением голосовали за ЛДПР и Жириновского, взгляды которого всегда были откровенно фашистскими. Покупали их ЛДПРовцы тем, что наливали каждому желающему по полстакана какой-то вонючей водки. Вот такая она — загадочная русская душа. Мне осваивать новые земли уже поздно. Пусть боятся те, кто создал этот тоталитарный режим, кто получает с него дивиденды. И они действительно боятся, боятся потерять власть. Путин, к примеру, вообще боится выехать из страны, потому что его ждет Гаага. И он это прекрасно понимает.

— Как вы думаете, что будет в ближайшее время с Россией?

— Гадать на кофейной гуще — занятие неблагодарное. Однако у современной России есть несколько возможных сценариев, вариантов развития. Развитие — это далеко не всегда прогресс. Может быть и регресс, деградация, гибель, распад. Если в России найдётся достаточное количество людей, которые хотят сделать страну цивилизованным государством, если они наберутся мужества действовать в этом направлении, то здесь может произойти что-то хорошее: Россия «вспрянет ото сна», сможет существовать и в дальнейшем. В каком качестве — сказать трудно. Скорее всего, ей никогда не быть в авангарде человечества, для этого у неё нет ни людских, ни интеллектуальных, ни творческих потенций. Россия — особая страна, особая в том смысле, что имеет огромную территорию, на которой живёт очень мало народу. И она может развалиться, как развалился СССР. В начале 90-х годов Советский Союз развалился, умер, скончался практически мирно, без серьёзных катаклизмов, и никто не вышел защищать его с оружием в руках. То же самое может произойти и с Россией. Центр слабеет, центробежные тенденции усиливаются. Допустим, останется Московия, от которой отвалятся те или регионы, способные существовать самостоятельно. Такие претензии были у Чечни, у Дагестана, у Татарстана. Есть они и у других регионов. Сейчас Путин взял курс на Восток. Хотя Россия — это европейская страна, а русская культура — и по языку, и по верованиям — европейская культура. Даже путинские телеканалы каждое утро начинают сводку новостей с главного вопроса: А что там у них на Западе? Именно Запад был всегда точкой отсчёта и во времена царской империи, и при власти большевиков, и в постсоветские времена. Крен на Восток в сторону Китая очень опасен, потому что там отнюдь не жаждут, чтобы Россия была сильной и цивилизованной. Её скорее рассматривают как возможную будущую китайскую провинцию. Известно, что у Китая есть к России большие территориальные претензии.

Мы знаем, что все империи, которые считали, что они будут существовать вечно, исчезали. И о них многие сейчас уже и не вспоминают. Россия —  страна совершенно непредсказуемая, может быть, через некоторое время она вообще не будет существовать. А будет какой-нибудь конгломерат территорий, воюющих друг с другом. Это тоже один из возможных сценариев. Какой из них реализуется, мы не знаем и в принципе знать не можем. Всё течёт, всё изменяется. И нет на этой земле ничего вечного.